«Мы боимся истории; мы позволили датам запугать себя. В год четыреста девяносто второй Колумб переплыл океан голубой. И что же? У людей прибавилось от этого ума? Они перестали строить новые гетто и практиковать в них старые издевательства? Перестали совершать старые ошибки, или новые ошибки, или старые ошибки на новый лад? (И действительно ли история повторяется, первый раз как трагедия, второй – как фарс? Нет, это слишком величественно, слишком надуманно. Она просто рыгает, и мы снова чувствуем дух сандвича с сырым луком, который она проглотила несколько веков назад.)»
Говорят, что ход истории зависит от рассказчика. Жонглируя фактами и правильно расставляя акценты, профессиональный рассказчик может подать любую, даже самую тривиальную историю так, что слушатели не уйдут, пока не дослушают до конца.
Джулиан Барнс является прекрасным рассказчиком. Это писатель, который пишет как рассказы, так и романы, при этом всегда использует оригинальные и неожиданные концепции для раскрытия основной темы произведения.
Каким же образом удалось Барнсу уместить историю мира всего в десять с половиной глав? С присущими ему изобретательностью и вниманием к деталям Барнс выстраивает коллаж из событий разных эпох, имеющих один лейтмотив – библейский миф о Великом Потопе и Ноевом ковчеге. Первая новелла — о реалиях процесса постройки, отбора животных и самого путешествия в ковчеге, рассказанная от лица более чем неожиданного персонажа.
В последующих новеллах ковчег выступает и как реальный объект и как метафора. Самые разные люди оказываются на море в самых различных обстоятельствах: будь то на плоту, лодке, корабле или лайнере «Титаник». Разумеется, присутствует и религиозный аспект, потому что религия занимает весьма значительное место в мировой истории. Градации приверженности религии варьируются от атеизма до фанатизма.
История мира по Барнсу не является историей человечества. В ней весьма особое место занимают животные, с которыми практически не считаются при написании каких либо учебников истории, хотя без них выживание человека было бы невозможным. Опять же, животные в новеллах являются и живыми существами и символами явлений или эмоций с ними отожествляемыми. Хотя откуда у людей уверенность, что именно так животные и думают?
Ценность данного произведения, да и любой книги, написанной Джулианом Барнсом, в том, что ему удается совместить несовместимое в калейдоскоп ярких картинок истории, о которых никто бы и не подумал, если бы их спросили, какие события должны быть в подобном произведении. Каждая новелла способна оставить у читателя смешанные чувства, может возникнуть вопрос: «А почему? Как этот эпизод отображает историю мира?». Ответ следует искать между строк, или можно спросить у вездесущих древесных червей.
«История – это ведь не то, что случилось. История – это всего лишь то, что рассказывают ним историки. Были-де тенденции, планы, развитие, экспансия, торжество демократии; перед нами гобелен, поток событий, сложное повествование, связное, объяснимое. Один изящный сюжет влечет за собой другой. Сначала это были деяния королей и архиепископов с легкой закулисной коррекцией божественных сил, потом был парад идей и движение масс, потом события мелкого значения, за которыми якобы стоит нечто большее. А мы, читающие историю, страдающие под ее игом, мы окидываем взглядом весь этот узор, надеясь сделать благоприятные планы на будущее. Мы упорно продолжаем смотреть на историю как на ряд салонных портретов и разговоров, чьи участники легко оживают в нашем воображении, хотя она больше напоминает хаотический коллаж, краски на который наносятся скорее валиком, нежели беличьей кистью.»
Ольга Ивашкевич
Библиотека Вяйке-Ыйсмяэ
о наличии книги см. в каталоге ESTER